Более двадцати лет ученые, чиновники и экологи бьются над решением проблемы полигона «Красный Бор». С 1969 года там скопилось более 2,5 миллиона тонн ядовитых веществ, которые в любую секунду могут привести к экологической катастрофе.

Не случайно место на границе Петербурга и Ленобласти в четырех километрах от Колпина давно называют «бомбой замедленного действия». Однако благодаря активным действиям руководителей города ситуация все-таки сдвинулась с мертвой точки.

Полвека назад полигон химических отходов «Красный Бор» открыли как экспериментальный. Изначально планировалось, что туда временно, в течение трех лет, будут свозить токсичные соединения. На первый взгляд, неудачное место — всего в 30 км от Петербурга — на самом деле выбрано не случайно. Здесь под землей сосредоточены огромные залежи кембрийской глины, которая, согласно исследованиям ученых, не должна пропускать в окружающую почву яды и другие химические соединения. Однако по окончании заявленного срока использовать полигон не перестали. Сначала отходы свозили с заводов и предприятий города и области, а позднее — со всего Северо-Запада и Советского Союза.

Резервы полигона исчерпались еще в начале 90-х, тогда же остро встал вопрос о рекультивации накопленных отходов, ведь они начали представлять серьезную опасность и наносили непоправимый вред окружающей среде. Местечко на границе Петербурга и Ленобласти было нанесено на карту «горячих точек Балтийского региона» и числится под номером 23 в списке Хельсинкской конвенции (ХЕЛКОМ) по защите морской среды Балтийского моря. С конца прошлого века ученые предлагали десятки, если не сотни, вариантов решения проблемы.

В Красном Бору начинали строить очистные сооружения, заводы, однако проекты глохли еще на начальной стадии. Нередко выделяемые деньги просто исчезали. Единственное, чего добились экологи за прошедшие годы, — полного закрытия полигона. В 2014 году он прекратил принимать какие-либо грузы.

Нынешним летом дело наконец-то сдвинулось с мертвой точки. Во время Международного экономического форума временно исполняющий обязанности губернатора города Александр Беглов встретился с гендиректором ГК «Росатом» Алексеем Лихачевым, и они обсудили судьбу полигона.

«Считаю, что правительство страны должно принять участие в его рекультивации, — заявил врио губернатора. — Сюда свозили отходы со всего СССР, а потом России, поэтому необходимы федеральные усилия на исправление ситуации. У города нет возможности решить эту проблему в одиночку».

Вскоре глава Совета Федерации Валентина Матвиенко вспомнила, что обсуждение вопроса длится почти 50 лет: когда-то проблемой занимался обком партии, потом власти Петербурга и области сообща.

«Санкт-Петербург не имеет никакого отношения к полигону „Красный Бор“, — подчеркнула она на встрече с главой Минприроды Дмитрием Кобылкиным. — О том, что город не будет заниматься данной проблемой, заявил исполняющий обязанности губернатора, сказав, что это ответственность федеральной власти. И совершенно справедливо, на мой взгляд».

Полигон «Красный Бор» представляет собой огромное поле площадью 73 га, где расположено 70 котлованов-карт разной величины, стенки которых особым образом укреплены. На сегодняшний день засыпаны сухим цементом или закрыты спецкрышками 65 карт, однако пять оставшихся представляют большую опасность. До сих пор продолжает находиться под открытым небом самая большая карта, ее глубина 26 метров, длина — 200, а ширина — 130. Главная проблема открытых карт — дождевая вода, которую нужно сливать, чтобы избежать переполнения котлована. Вокруг полигона вырыт обводной канал, куда в случае ливней попадают загрязненные стоки. Они проходят через очистные сооружения, после чего сбрасываются в магистральный канал, а дальше в реки Ижору и Неву.

Несколько лет назад журналисты «АиФ» провели собственное расследование, которое показало, что полигон продолжает оставаться серьезным источником загрязнения воды. Мы взяли пробы из обводного и магистрального каналов и сдали их на исследование. Для чистоты эксперимента сообщать лаборантам, что за жидкость они проверяют, не стали. Открыв банки, те уверенно заявили, что «судя по запаху, водичка с какого-то химического производства». Результаты радости не добавили.

Первая проба — «химическое потребление кислорода» — показала превышение санитарно-эпидемиологических норм в 30 раз! Это говорит о том, что стоки, попадающие в Неву, содержат в себе огромное количество органических и неорганических химических веществ (фенолов, бензолов, пестицидов). Следующая проба — на тяжелый металл кадмий — превышение предельно допустимой концентрации в 8 раз. Ртуть — в 2,6 раза. Концентрации по фосфору — более чем в 15 раз. Прозрачная влага несла в себе двукратное превышение предельно допустимой концентрации азота. Кроме того, исследования показали избыток ПДК по натрию.

«Воду, которую мы проверили, и водой-то назвать сложно, — подвели итог специалисты лаборатории. — В ней в больших количествах обнаружены нефтепродукты, пестициды, минеральные удобрения, растворители. В целом она в 18 раз грязнее, чем жидкость, предназначенная для технических целей. Трудно предположить, что произойдет с человеком, выпившим такой „коктейль“ или съевшим рыбу, живущую в этой среде. Дело в том, что многие присутствующие здесь химические соединения влияют на генетику, некоторые вообще не выводятся из организма. Последствия могут быть печальными: даже единичное потребление такой воды может сказаться на потомстве человека, высока вероятность рождения детей с мутацией».

Сегодня мало что изменилось. Во время затяжных ливней и весенних паводков с полигона до сих пор происходят залповые сбросы ядовитых веществ. Прекратить их смогут только решительные действия. Иначе в Неву так и будет литься ядовитый «коктейль», содержащий всю таблицу Менделеева.

В Министерстве природных ресурсов и экологии РФ пояснили, что предложения по определению вариантов рекультивации полигона будут озвучены после проведения всех изыскательских исследований в рамках подготовки проектно-сметной документации.

«Для осуществления Министерством природы России должного контроля за ликвидацией карт-накопителей объект следует перевести в собственность организатора этой деятельности, — сообщили в ведомстве. — Следовательно, мы действительно займемся работами в «Красном Бору».

В министерстве пока не берутся прогнозировать продолжительность рекультивации объекта. Объясняют это тем, что процесс зависит от объема и состава отходов, накопленных на полигоне. Пока что дополнительные исследования «Красного Бора» проводиться не будут. Они потребуются, когда станут готовить документацию и проводить инженерные изыскания.

Работы планируют начать в 2021 году, и, по оценкам экспертов, вероятные затраты из федерального бюджета составят 40 миллиардов рублей. Однако финансирование на облагораживание и обеззараживание объекта теоретически может быть в разы меньше упомянутой суммы. Об этом прямо говорит исследование финской компании Fortum (г. Рийхимяке), занимавшейся переработкой опасных отходов в Австралии и Сирии. Хочется верить, что на этот раз чиновники разных уровней смогут принять взвешенное и правильное решение, и в самое ближайшее время рекультивация двух с половиной миллионов тонн ядов начнется не на словах, а на деле. В Петербурге немало экологически неблагоприятных мест, но эта горячая точка должна исчезнуть совершенно точно.

Открыт в 1969 году сроком на три года для временного хранения высокотоксичных отходов I-IV классов опасности. За более чем 40-летний период эксплуатации в него было свезено более 2,5 миллиона тонн промышленных и сельскохозяйственных отходов.

1-й класс вредности — ртуть, шестивалентный хром;

2-й класс — нефтепродукты, мышьяк, серная кислота;

3-й класс — свинец, цинк;

4-й класс — асбест, фтор, фосфор.

В 2005-м, 2008-м и 2011 годах на полигоне вспыхивали серьезные пожары. Какой это принесло вред окружающей среде и жителям Петербурга и Ленинградской области, сложно даже представить. В опасной санитарной зоне по соседству с ядовитыми котлованами находятся город Никольское, поселок Красный Бор, деревни Мишкино и Феклистово, в четырех километрах — Колпино. Всего здесь проживают более 30 тысяч человек.

Надо с чего-то начинать!

Председатель общественной организации «Северо-Западный Зеленый крест» Юрий Шевчук:

«Несмотря на заключенное соглашение, радоваться рано. Одно дело — договориться о передаче полигона из городского в федеральное ведение, и совсем другое — реальные деньги, поступившие на проект. Пока не достигнуто финансовых соглашений, указано лишь, что они будут заключены в будущем. Следовательно, говорить о сроках рекультивации за 5-6 лет пока не стоит. Мы еще не знаем, как будут поступать деньги, может быть, это произойдет совсем скоро, а может быть, спустя годы. К тому же нужен проработанный проект. Но сам факт перекладки финансовой нагрузки на федеральный бюджет — большой и правильный шаг. Пусть это начало пути, но надо же с чего-то начинать. Существует довольно большой арсенал технологических решений проблемы «Красного Бора», но нет достаточного финансирования. Когда оно появится, можно выбрать наиболее актуальный вариант и приступить к работе. Один из них — литификация осадка: происходит очистка воды, а опасные осадки превращаются в твердые окаменелые породы или кристаллы. Я объясню, что это такое. Допустим, вы пьете коньяк из хрустальной рюмки. Вы скорее опасаетесь отравиться коньяком, чем свинцом из хрусталя, а ведь его хватит, чтобы умертвить всю компанию за столом. Но мы не боимся, ведь свинец остеклован, связан и не растворяется. Подобная нерастворимая фракция и есть литификация».

Приемлема только переработка или консервация

Глава «Росатома» Алексей Лихачев:

«ГК «Росатом» имеет большой опыт по рекультивации объектов накопленного вреда, располагает собственной научно-технической базой и высококвалифицированным персоналом для реализации такого проекта. Мы со своей стороны приложим все силы, чтобы максимально быстро заняться этим делом. Готовы оперативно приступить к работе сразу после решения организационных вопросов. Выбор оператора и финансирование рекультивации может быть принято Правительством Р. Ф. в рамках федерального проекта «Чистая страна» национального проекта «Экология». После этого нужно будет провести инженерные изыскания и исследования, а также подготовить концепцию комплексных технологических решений. Тогда апробируем технологии и завершим разработку проектной и рабочей документации».

Член экспертного совета при комиссии по экологии и природопользованию ЗакСа Петербурга Семен Гордышевский:

«Ни в коем случае нельзя допустить строительства завода по сжиганию отходов в «Красном Бору», приемлема только переработка или консервация. Если мы добьемся этого, то уже через несколько лет увидим уменьшение количества онкологических больных, в Петербурге начнут рождаться здоровые дети. Мы ведь все думаем о том, что унаследуют наши потомки. Так давайте оставим им после себя экологически чистый город! Уничтожая отходы сжиганием, мы получаем выбросы в атмосферу сотен видов ядовитейших химических соединений. Самые известные из них — диоксины и бензапирены — очень устойчивы к распаду и крайне опасны. Даже минимальные дозы способны нанести людям невосполнимый вред. Чем они грозят организму? Их молекулы встраиваются в клетку человека и изменяют гены. Сгорая, они попадают в атмосферу, впитываются в почву — то есть через воздух, животную и растительную продукцию, оказываются в организме и вызывают различные мутации. Европейские ученые уже давно бьют тревогу, так как заболеваемость раком в странах, где жгут отходы, гораздо выше, чем в остальном мире».

Горячие точки региона

Горячие точки Петербурга и Ленинградской области Фото: АиФ/ Вероника Такмовцева

1. Южная свалка

Полигон бытовых отходов на Волхонском шоссе открыт в 80-е годы. За это время туда свезены миллионы тонн мусора со всего Петербурга. Закрыт в 2013 году после крупного пожара, который случился во время проведения международного саммита G-20. Несмотря на это, периодически туда незаконно свозят отходы. Представляет серьезную опасность, там продолжаются химические процессы, почва и грунтовые воды вокруг загрязнены. Законсервирован метровым слоем почвы.

2. Ядерный могильник

В Сосновом Бору действует полигон по хранению ядерных отходов. Местные жители несколько лет выступают против строительства подземного ядерного бункера. «Ядерный полигон вблизи Петербурга — не самая лучшая идея, — считает эколог Павел Овсянко. — Есть настороженность, ведь там могут начать складировать и отходы высокого класса опасности. Вообще, строить новый полигон надо рядом с тем, который уже существует. На Урале, например».

3. «Новоселки»

Действующий полигон твердых бытовых отходов. Уже много лет жители северных районов жалуются на зловоние, исходящее от свалки и от находящегося рядом завода по переработке и утилизации отходов «МПБО-2». Также загрязняет грунтовые воды и близлежащие реки.

4. Полигон химических отходов «Красный Бор»

Время работы: 1969-2015 гг. Захоронение токсичных отходов 1-4 класса опасности. После ряда ЧП, таких как пожары, переливания химикатов после сезонных дождей, могильник был закрыт. Продолжает представлять огромную опасность для окружающей среды. Вопрос о строительстве завода по переработке отходов поднимается с конца 90-х, но до сих пор предприятие так и не построено.

«В свое время полигон создавался как временный, и тогда строительство таких сооружений, видимо, посчитали нецелесообразным, — рассказал председатель комитета по экологической, промышленной и технологической безопасности СПП СПб Семен Гордышевский. — Однако впоследствии он стал работать на постоянной основе, а защита так и не появилась. Подобных прецедентов открытого легального хранения токсических отходов нет больше нигде в мире!»

5. «Новый свет»

Полигон ТБО «Новый Свет — ЭКО» — крупнейшая свалка в Ленобласти. Гора мусора видна за много километров. Несмотря на то, что, по информации МОО «Зеленый фронт», полигон заполнен на 100%, он продолжает принимать мусор. Загрязняет грунтовые воды, неприятный запах распространяется на большую территорию.

6. Река Ижора

Самая загрязненная река Петербурга и Ленобласти. С завидным постоянством там гибнет рыба, вода окрашивается во все цвета радуги, из русла идет неприятный запах. Причина — в расположенных вверх по течению промышленных предприятиях, которые производят залповые сбросы вредных веществ.