У войны миллионы лиц: до боли родные и незнакомые, смуглые и в веснушках, пухлощёкие, скуластые, суровые и, как минимум, одно — с никогда не сходящей улыбкой.

Мне и говорит: «Мам, знаешь, что я нашёл интересного?! У нас же Никулин воевал в наших краях. В 72-ом зенитном дивизионе».

Антонина Назарова, жительница посёлка Тельмана

За узким деревянным столом уже 10 лет Антонина Васильевна устанавливает места гибели и захоронения советских солдат. В домашнем архиве — 20 тысяч имён. Одно из них — великого артиста.

Мы голодали. Блокада Ленинграда. И не известно, чем кончится всё. Треть Союза была оккупирована. А вот верили. Анекдоты оживляли нас. Юмор — он давал оптимизм. Должен быть оптимизм. Юмор должен жить. Как юмор умрёт — хана.

Он впервые надел гимнастёрку в 1939 под Сестрорецком в 115-ом зенитно-артиллерийском полку, снял лишь спустя семь лет. Эти годы оставили в душе балагура глубокий шрам.

Я видел Ленинград во время блокады. Часто трупы лежали прямо на улицах, и это никого не удивляло. Бредёт человек по улице, вдруг останавливается и падает — умер.

На долю выпала затяжная оборона Ленинграда: дни без еды и сна под пулями и взрывами.

Вышел я подышать свежим воздухом и услышал, как летит снаряд… А больше ничего не слышал и не помнил — очнулся контуженный в санчасти, откуда меня снова отправили в госпиталь, уже в другой.

Это случилось уже в 1943, где-то между Колпино и Красным Бором. Из очередного госпиталя на поле боя Никулин вернулся уже при усах. Книга «Почти серьёзно…» и эта, что Антонине Васильевне лично прислал сын актёра, теперь — главные экспонаты небольшой школьной выставки. Из фотографий и текстов сложен «портрет», но не великого комедианта ХХ века, а малоизвестного героя.

Как-то они зашли в блиндаж, в котором были немцы, там захотели покушать. Вдруг ползёт мышка. Один солдат говорит: «Ой, что за мышь!», хотел её ударить. А Никулин ответил: «Не надо, это мышь, не немецкая, наша — ленинградская». Когда он вернулся домой и рассказал отцу, отец сказал «Ты совершил героический поступок».

Антонина Назарова, жительница посёлка Тельмана

В Тельмана написали Никулина и красками. В образе фронтового журналиста Лопаткина из кинофильма «20 дней без войны», с трансформаторной будки смотрит он на братскую могилу.

У него такой загадочный взгляд здесь. Тяжело было передать. Я кучу фотографий пересмотрел, чтобы нарисовать.

Сергей Гапонов, художник

С обратной стороны у нас есть ещё один фасад. Решили продолжить начатое. Тематику мы выбрали актуальную в этом году — 75 годовщина освобождения Ленинграда от блокады.

Георгий Сакулин, глава Тельмоновского сельского поселения

Пока здесь лишь одно лицо, но за ним миллионы судеб. Тех, кто как Никулин, прорвал блокаду.

Навсегда вошло в мою жизнь 14 января 1944 года — великое наступление, в результате которого наши войска сняли блокаду и отбросили фашистов от Ленинграда. Была продолжительная артиллерийская подготовка. Двадцать градусов мороза, но снег весь сплавился и покрылся чёрной копотью. Многие деревья стояли с расщепленными стволами. Когда артподготовка закончилась, пехота пошла в наступление…

Если бы я сейчас его встретила, обняла бы и встала перед ним на колени. Хотя вставать надо перед каждым солдатом!

Есть у жителей Тельмана мечта — одна на всех — увековечить память всех, кто сражался на этой земле, гордым званием «Населённый пункт воинской доблести».

Война осталась на всю жизнь у всех тех, кто воевал. Её не уберёшь никуда!

Эльмира Низамова, Константин Верёвкин, Антон Пашукевич, «Последние известия», Тосненский район