«Нам сказали - работы много, будет нелегко. Но это не испугало...»

(вспоминает бывшая сандружиница Александра Сотникова)

С Александрой Ивановной Сотниковой я познакомилась в мае 2012 года. После митинга 9 мая на Балканах ее дочь Нина Ивановна подошла к группе депутатов, поблагодарила за праздник и рассказала, что во время войны ее мама была сандружиницей. Сейчас маме 93 года и она уже не может в памятные дни присутствовать на мероприятиях. Но очень подробно обо всем расспрашивает дочь. Мы договорились встретиться, несколько раз созванивались. И вот в один из солнечных майских дней было решено вместе попить чай в беседке на садовом участке друзей семьи.

Александра Ивановна Сотникова сразу расположила к себе. С прямой спиной и высоко поднятой головой, слегка опираясь на палочку, 93-летняя женщина наслаждалась молодой листвой, распустившимися цветами. Устроившись в беседке, процитировала стихотворение (длинное!) о природе, которое учила еще в школе. Узнав, что у меня с собой есть свежая газета, тут же с любопытством принялась листать «Ведомости Колпинского Городского Совета». Поинтересовалась, болею ли я за «Зенит», дала оценку ряду игроков и главному тренеру. В целом Александра Ивановна вовсе не стремилась углубляться в воспоминания, чувствовалось, что ей интересно настоящее и она живет полноценной жизнью с обычными делами и заботами: читает, слушает радио, смотрит новости по телевизору, самостоятельно шьет на машинке (подгоняет одежду, ремонтирует постельное белье и т.п.)

С большой любовью обе женщины – Александра Ивановна и Нина Ивановна – рассказывали о своей семье. Сотниковы в 1931 году переехали из хутора под Липецком в Колпино. В семье было семеро детей – старшие сыновья Михаил и Иван, младшие девочки Александра, Анна, Нина, Екатерина и Антонина. Отец - Иван Федорович - стал работать на Ижорском заводе кузнецом в цехе № 9, но из-за тяжелой болезни рано, в 1936 году, ушел из жизни. Мама - Пелагея Сергеевна - все силы и время отдавала воспитанию детей. Сама Александра Ивановна училась в 1-й образцовой школе (теперь это гимназия №402).

Обсудив настоящее, я попросила рассказать о событиях военных лет. В 1995 году для музея 402-й гимназии Александра Ивановна записала свои воспоминания. Получилось одиннадцать листов формата А4: ровные строчки, четкий почерк. Начало такое: «Санитарная дружина №2 была сформирована при Колпинском Райкоме Красного Креста и полумесяца из молодежи, в основном из девушек, в начале 1941 года….». В беседе уточняет, что учиться на курсы пошла еще в 40-м году, они были организованы в Доме пионеров и школьников на улице Красная, дом 1 (теперь там муниципалитет). Шуре Сотниковой в то время был 21 год, она окончила Колпинский рабфак и работала техническим секретарем в райкоме партии. С началом войны сандружины перевели на казарменное положение. Из воспоминаний Шуры Сотниковой: «…Все были настроены патриотически, горели желанием идти на фронт, на защиту Родины. С первых дней войны на передовые позиции отправили только первую сандружину, среди которых была половина медсестер, да и на Финской они побывали… В середине августа 1941 года вторую сандружину направили в эвакогоспиталь 1170, который размещался на Обводном канале, 19 на территории Невской Лавры. Начальник госпиталя Шварц З.С., военврач 2ранга, военком – Спичак И.И. Эвакогоспиталь встретил нас неприветливо и сурово…Нам сказали - работы много, будет нелегко. Но это не испугало... »

Медицинского образования у девушек не было, на курсах научили лишь азам оказания первой помощи, но делать приходилось все: и быть санитарками, и подменять медсестер на отделениях. Отдыхали по 3-5 часов в сутки, там же, в эвакогоспитале. Нередко их будили среди ночи и вызывали разгружать «летучки» - так с чьей-то легкой руки называли транспорт с ранеными. Бойцов надо было сопроводить до санпропускника, снять окровавленные ссохшиеся бинты, помочь раздеться, загрузить одежду в жарочные автоклавы. Так боролись со вшами и инфекциями. Потом горячую форму натягивали на раненых и вели в перевязочную. Легкораненых – тех, кто мог хоть как-то самостоятельно передвигаться, распределяли по отделениям, а тяжелых на носилках отправляли в другие больницы. Вспоминает Шура Сотникова: «Надо отметить, что дежурства в эвакобюро девушки полюбили, потому что представлялась возможность покинуть территорию госпиталя и побывать в городе. Транспортировки сплошь и рядом сопровождались объявлениями тревоги, бомбежками и артобстрелами,…Смерть ходила за каждой из нас по пятам в осажденном городе».

Таких «летучек» бывало по 2-3 за ночь, а утром надо было опять идти в отделения, санпропускник. Были еще дежурства на крышах, во время налета авиации тушили зажигалки. Но молодость все равно брала свое. В минуты отдыха девчата занимались самодеятельностью: выступали перед бойцами с мини-спектаклями, танцевали и пели русские народные песни. «Главным режиссером» была Люба Осадчая.

Еще в мирное время во время учебы вторую сандружину возглавила Ната Курилина (но в сентябре 1941 г. она была вынуждена вернуться в Колпино), политруками были Тося Николаева и Аня Шлюнова. Аню в августе отозвали для работы в райкоме.

Вспоминает Шура Сотникова: «…30 августа 1941 года я из Ленинграда направилась в Колпино. На пригородном доехала до Славянки, а дальше поезда уже не шли. До Колпина добралась пешком. Вот и райком ВКП(б), где мы работали с Аней Шлюновой до войны. Там встретилась с подругой, пошли по улице Труда. Нас застал налет немецкой авиации, по самолетам стреляли наши зенитки. Мы укрылись в подъезде 26 магазина. Вдруг Аня говорит: что-то мне спине стало горячо. Поворачиваю – а у нее на спине под левой лопаткой зияет кровоточащая рана. Кровь льет ручьем. Аня бледнеет, теряет сознание…  Тут же в подвале магазина – только вход с улицы Культуры - был санитарный пост при бомбоубежище. Пришли сандружиницы с носилками, Аню перевязали и отправили в санчасть. Позже ее перевезли в Ленинград в госпиталь на 2-й Советской…».

Когда 4 сентября Шура навестила свою подругу, та показала кусочек металла, извлеченный при операции, и, улыбаясь, сказала: теперь я буду жить долго…  А 6 сентября Ани Шлюновой уже не было в живых. Это была первая потеря. К началу 1942 года из 25 девушек, составлявших вторую колпинскую сандружину, в живых осталось только 6.

Госпиталь располагался в пятиэтажном здании, на каждом этаже было по отделению. Все палаты и коридоры были до отказа заполнены ранеными, для прохода оставлен лишь узенький коридорчик. Если в эвакогоспиталь попадали колпинцы, то все девушки сбегались поговорить с ними. Так, побывала здесь Вера Косолапова, которая пошла на фронт с первой сандружиной. Ей повезло – она поправилась, осталась работать в госпитале и ушла из жизни только в декабре 1994 года. Здесь прооперировали Сергея Александровича Андреева, позже его эвакуировали в Свердловск. Там он продолжал, как и до войны, трудиться на заводе, женился. После войны Андреев работал в отделе ОТК Ижорского завода, умер в 1987 году

Девушкам-сандружиницам было тяжело не только физически, но и морально. Раненые по-разному реагировали на боль, кто-то кричал, другие ругались, третьи лишь стонали. Всех нужно было успокоить, дать надежду. Вспоминает Шура Сотникова: «…Сейчас, когда пишу эти строки, вспоминаю все и сама поражаюсь. Сколько надо было иметь гражданского мужества, физических сил, моральной выдержки и стойкости, чтобы, глядя на страдания и боль раненых, успокаивать их, просить потерпеть немножко, убеждать, что все будет хорошо… Укладываем их с носилок на кровать, кормим горячей едой – а это заветная мечта и для нас самих. Мысли о горячем обеде никогда не покидали девчат. Мы спали и видели хлеб, много хлеба и мы едим его во сне досыта…»

Много страданий доставляла раненым и персоналу цинга. Спасались тем, что варили настой из еловых веток. Приход каждой машины с «зеленым грузом» был настоящим праздником, веточки по цепочке бережно передавали на склад. Руки сандружиниц при этом покрывались красной сыпью, но это была ерунда – все верили, что колючее лекарство обязательно поможет.

Вместе с Шурой в госпитале работала и ее родная сестра – Аня, которой было всего 18 лет. Сестры очень беспокоились о своей семье – их мама болела, а на ее попечении оставались младшие девочки – тринадцатилетняя Катя и одиннадцатилетняя Тоня. В начале 1942 пришло страшное известие: в колпинской городской больнице после ранения умер старший брат Михаил. Его похоронили в одной из братских могил.

Но счет личным потерям был только открыт. Стало известно, что жену Михаила с двумя сыновьями-погодками эвакуировали в Ташкент, но малыши не доехали – умерли от голода. Погиб и жених Шуры, студент Горного института.

С августа 42 года продовольственные карточки выдавали только работающим, младшие сестренки и мама жестоко голодали. Шура пошла к начальнику госпиталя, рассказала о сложившейся ситуации, и он отпустил ее сопроводить родных в Свердловск к брату Ивану (его не взяли в армию по здоровью и эвакуировали на Урал, куда была переведена часть цехов Ижорского завода). Иван прислал вызов маме и младшим сестрам и тем спас их от голодной смерти. Там, на Большой земле, Сотниковым тоже было не сладко: все, даже маленькая Тоня, работали, ждали вестей от оставшейся в Ленинграде Ани.

Вспоминает Анна Сотникова, которая после прорыва блокады в составе медицинской части продолжала воевать и дошла до Венгрии: «…В январе 1943 года наш эвакогоспиталь был перепрофилирован в стационарный. Из второй колпинской сандружины к тому времени никого не осталось. Девушек разбросала судьба по другим воинским частям, некоторые эвакуировались…»

Окончилась война. Брат Иван остался с семьей в Свердловске, а мама с дочерьми вернулась в Колпино. Всей семьей Сотниковы работали на восстановлении Ижорского завода, а потом – в различных его подразделениях. Катя – в 38 цеху на разливочном кране машинистом, сестра Антонина – аккумуляторщицей в 21-м транспортном цеху. Шура всегда хотела учиться, и после Победы окончила сначала техникум, а затем – институт. Александра Сотникова разделила судьбу многих россиянок – потеряв любимого в войну, потом замуж не вышла, родила дочь – Нину. Растила девочку самостоятельно, даже свадебное платье для нее сшила своими руками. Работала в отделе главного технолога на производстве «Энергомаш». Общий трудовой стаж - 50 лет. Правда, кто теперь об этом помнит… В 2011-м году отмечался юбилей производства, Александре Сотниковой прислали пригласительный билет. Пожилая женщина тщательно готовилась, а когда они с дочерью пришли – затерялись в праздничной толпе. Правда, один из руководителей со сцены заметил, видимо, гордую осанку Сотниковой, орденские планки на строгом пиджаке (у нее семь правительственных наград, среди них – Орден Отечественной войны) и уже в дверях подарил один из своих букетов…

Александра Ивановна радуется тому, что о ее сестрах не забывают: Тоне государство выделило квартиру в Шушарах, транспортники своих пенсионеров поддерживают материально. Как и в годы войны, бывшая сандружиница продолжает жить по принципу «Сама справлюсь!», ни к кому не имеет претензий, нынешнее поколение не ругает и верит, что если потребуется – молодежь себя проявит. Убеждена, что в жизни ей практически все удалось: пережила блокаду, спасала людей, вырастила дочь, много училась и работала, да и в старости старается не быть обузой. «Я ни о чем не жалею. Правда, сейчас могу давать только советы… Да, вот еще: мы с дочкой кормим всех кошек в доме – а их семь!» - так шутливо подводит итог беседе.

Вот и последний, 11-й лист воспоминаний Александры Сотниковой: «К тому времени, когда пишется это повествование, в марте 1995 года в живых осталось несколько человек. Они прошли нелегкий жизненный путь, по много лет отработали на И.З. …Бывший командир Курилина теперь Панова Н.Н. продолжает трудиться…» Далее перечисляются фамилии шести девушек, а в конце – «Дальнейшая судьба остальных неизвестна».

Р.S. Печальное уточнение: в мае 2012 года из второй колпинской сандружины остались лишь Александра Сотникова и Наталья Курилина…

Алена Болгарова

«Ведомости Колпинского Городского Совета» от 9 июля 2012 г. № 21 (189)

100 ЛЕТ ГОРОДУ КОЛПИНО

Многие из тех, кто трепетно относится к истории родного города, кроме, конечно, краеведов, скорее всего, не владеют информацией о том, что в 2012 году исполняется 100 лет с той  даты, когда Колпину был присвоен статус города. И случилось это 22 июня 1912 года. В этот день Указом Императора Николая II высочайшим повелением посаду Колпину был  присвоен статус города. 

Насколько позволяют судить архивные данные, такое решение было инициировано посадской Думой Колпина, обратившейся с этой просьбой к Императору. Необходимости получить такой статус способствовали многие факторы: возрастающее число жителей поселения, существование на территории значительного, важнейшего для промышленности  России Ижорского завода, удаленность Колпина от Петербурга, а также, что самое важное, особенностями местного самоуправления в городах России.

Таким образом, в нынешнем году имеется двойная причина для празднования Дня города – 290 лет со дня основания нашего поселения и Ижорского завода и 100-летие со дня присвоения Колпину статуса города.

Почему об этом необходимо говорить и напоминать? К сожалению, даже петербургские власти не всегда ориентируются правильно в этом вопросе. Напомним, что когда муниципальный Совет Колпина в 2007 году выступил с инициативой присвоения ему звания «Город воинской славы», первой реакцией юридического комитета администрации СПб было мнение, что Колпино является частью Санкт-Петербурга и городом не является (Письмо № 16-00-998/07-01 за подписью вице-губернатора С.Б.Тарасова). А далее, уже на обращение председателя районного отделения Совета ветеранов Н.Ф.Черниенкок Президенту РФ, из Управления Президента последовалописьмо № 162-7333, о том что «присвоение почетного звания населенным пунктам, обладавшим статусом  города, а теперь являющихся частью территории большого города понизит общественно-политический статус звания и может привести к появлению деревень и городских районов воинской славы».

Чтобы отрегулировать этот вопрос, муниципалитету пришлось показать городскому руководству Федеральный закон № 152-фз от 18.12.1997 года  «О наименованиях географических объектов», которым предусмотрено, что наименование географических объектов подлежат регистрации и вносятся в «Государственный каталог географических названий».  В указанном каталоге поселение Колпино значится как город Колпино с регистрационным номером 0031568. Тем самым все вопросы о статусе нашего города были сняты.

Не исключено, что такое неведение петербургских властей относительно статуса Колпина и сыграло роль в момент, когда принималась ключевая поправка в закон «Об основах местного самоуправления» №131-фз для Санкт-Петербурга и Москвы, которым были значительно урезаны права такого городского  муниципального образования, как Колпино по сравнению с другими городами Российской Федерации. 

Так что, имея статус города, Колпино находится в положении придатка администрации Петербурга, что позволило одному высокому должностному лицу, которое уже не работает, заявить, следующее: «Если в каждом подъезде будет гореть лампочка, то этого для муниципалов уже достаточно». Таково было понимание у руководства СПб роли муниципалитетов. И это было бы понятно, если бы речь шла только о внутригородских образованиях. Но город Колпино в этом ряду, естественно, занимает особое место. И вправе по статусу и по положению работать как полноценное муниципальное образование в соответствии с законом 131-фз.

Таковы размышления по поводу столетия статуса города Колпино. И они вовсе не носят умозрительного характера, а напрямую связаны с жизнью города. Поскольку многочисленные аварии, случившихся в феврале, показали, что стремление управлять всем и вся из единого центра, отстраняя представительную власть в лице депутатов муниципального Совета, что и происходит сегодня сплошь и рядом, это путь в никуда. По крайней мере, жители Колпина должны это теперь прекрасно понимать. Им это довелось испытать сполна.

Как бы там ни было, статус города Колпино, присвоенный ему сто лет назад императорским Указом в далеком 1912 году, дает повод задуматься о судьбе города. В этой связи обязательно следует сказать, что к 290-летию Колпина и образованию Ижорских заводов коллективом авторов подготовлена новая книга об истории местного самоуправления в Колпине. В ней можно получить подробную информациюв том числе и о 100-летии статуса Колпина.

Борис НОВИЦКИЙ